Глава четвёртвая
Всё-таки нужен был караульный. И пусть земля живая, весёлая: цветы благоухают, пархают бабочки, пчёлы жужжат, птички поют, ан все равно. Вот и сейчас!
Мешок вот совсем опустел. Да ещё и порвался. Всем было ужасно обидно!
Но хуже всех пришлось Славе! Отвратительное пробуждение! Проснулся - а руки нет. "Что?!" - думал он, с ужасом щупая пустой рукав.
Говорить он вслух не стал, чтоб не напугать собой монаха.
К счастью, виновник всего этого нашёлся в скором времени. В кустах лежал огромный лохматый пёс. Густая белая с рыжевато-коричневыми и чёрными пятнами шерсть висела колтунами на боках. Зверь с увлечением, не замечая ничего вокруг себя, грыз кость.Увидев Славу, псина добродушно завиляла пушистым длиным хвостом, не отрываясь от своего занятия.
- А ну отдай! - лич узнал в кости свою руку и стал вытягивать её из зубов собаки, которая тотчас зарычала и стала тащить свою добычу в обратную сторону, защищая свою новообретёную собственность от злостного, на её взгляд, вора.
И тут раздались тяжёлые шаги. Пёс услышал их, дёрнул ушами,прислушиваясь и оценивая того кто идёт, отустил кость, за которую недавно он так боролся, поджал свой роскошный хвост и испуганный убежал. А вообще идущим был Коля, спящий неподалёку от кустов и услышавший возню, рычанье и гневные крики.
Слава, скрежжа зубами от досады, что попал в такую дурацкую историю, приставил обратно покусаную и обслюнявленую руку, и она вновь стала рабочей, как ничего и не было. Ну если не считать слюны, разумеется!
- Ну и что тут было? - спросил дракон
- Ничего! - бывшему отличнику было стыдно и неловко признаваться о том неприятном и идиотском положении, в котором он находился минуту назад.
Кристина и Егор же обнаружили опустевший мешок и начали отчитывать Шейлия, который искренее воззражал и клялся что среди ночи ничего вообще не жевал. Слава послушал их и вмешался:
- Я думаю это тоже сделал пёс!
- Тоже сделал пёс? - переспросил Коля, особено подчёркнуто и громко произнеся "тоже".
- На меня напала собака! - признался лич, а потом, когда Шейлий, наконец помилованный, отошёл в сторону, рассказал одноклассникам тот жуткий случай, который был с ним этим утром.
Безчувственные друзья дружно рассмеялись, а Слава фыркнул, и обижено отправился искать потерянную перчатку по всем кустам. Она, к счастью, нашлась, но была, конечно, не в лучшем виде.
Вообщем как бы то оно ни было, теперь остро встал вопрос продовольствия.
На пути увы ничего съедобного не попадалось. Даже земляничной полянки.
Широко раскинулся луг. Росла высокая зелёная трава, в ней прыгали коричневатые пузатые лягушки, в небе быстро пролетали как стрелы ласточки и стрижи. На ветру качались симпатчные голубые колокольчики и васильки, с одного цветка на другой перелетали пушистые шмели с полосатыми брюшками.
Тропинок никаких было не видать.Пробираться приходилось через заросли, проталкиваясь через траву собственным телом, тем временем как трава позади спустя какое-то короткое время вставала как ни в чём не бывало. Часто вздыхал Шейлий: монашеские одеяния цеплялись за траву, и он даже начал речь что, вот бы сюда брата Косика, он бы в полчаса всё бы скосил!
- Электрическую газонокосилку бы сюда, что бы тррр и всё подчистую, - по своему согласился Егор
- Ох, варвары, - вздохнул Слава
Пробираться через траву ему тоже не нравилось, но желания скашивать всю траву он не одобрял. А то как же - нарушат местную пищевую цепочку, обрекут на гибель каких-нибудь кроликов, и питающихся ими каких-нибудь лис, только о себе думают!
Хотя судя по собаке, люди тут наверное живут.
И правда.
Через какое-то время трава стала меньше, появились человеческие тропки, и путники заметили пастбище коров.
Чёрно-белые, просто чёрные, рыжие, коричневые и даже трёхцветные Милки, Бурёнки и Ночки мирно паслись, били хвостами по своим полным гладким бокам,отгоняя мух, громко мычали и сосредоточено жевали сочную траву. На их шеях позвякивали колокольчики, гуляли пастушьи собаки, а вот самого пастуха было не видать. Наверное где-то поблизости он и был.
Что-то было успокаивающее, и по своему прекрасное в этих гуляющих коровах.
Но путников, измученых жаждой и жарой, больше заинтересовал спуск, ведущий с холма к реке.
Возле реки опять пришлось продираться сквозь высокую траву, зато какое позже блаженство остудится в прохладной водице, хоть и пить её как-то не особо хотелось.
Солнце, рядом стоящие деревья и даже пришедшие к ней путники, отражалось в водной глади. Мило и забавно смотрелись плывущие по ней листья деревьев, на дне виднелись забавные гладкие камешки. Но главное открытие сделал Егор, когда зашёл в воду по колено:
- Да тут полно рыбы!
И правда, порой изгибаясь телом проплывали речные рыбёшки. Казалось их можно поймать голыми руками...но только казалось.
Это в полной мере понял Егор, когда даже упал на дно животом, но ухватить юркое водное животное так и не смог.
Охотой заразился и Коля. И он тоже кинулся на рыбу, тоже упустил, но вдобавок, в силу своего веса и размера, всех при этом обрызгал с головы до ног.
Кристина, всегда равнодушная к рыбалке, мужицкому на её взгляд развлечению, и та захотела попробывать поймать рыбу. Она даже использовала меч. Да что толку!
На данный момент мечтой бывших школьников стало только бы поймать хоть одну, с блестящей чешуёй, колкими плавниками и глупыми глазами рыбёшку.
Слава смастерил самодельную удочку из подручных материалов: верёвки, ветки, камешка, даже заколку от своего костюма как крючок приспособил, и наколол на него какого-то пойманную надоедливую муху, кружащую поблизости.
Бывший отличник попросил всех вылезти из воды, затихнуть и закинул удочку. И что вы думали?
Верёвка погрузилась под воду. Прошла минута, две, три...ну и часов не у кого не было, но времени прошло предостаточно. Не смог и он поймать рыбы!
Коля, Кристина и Егор опять спустились в реку, поняв что идея удочки провалилась, стали барахтаться: не то купаться, не то рыбу ловить. Славу тоже водой при этом окатили.
Устали, проголодались и промокли. Лишь один Шейлий, только и делавший что дававший всякие бестолковые советы, сидел на берегу как ни в чём не бывало и отмахивался рукой от навязчивых слепней и комаров.
Коля разлёгся как ящерица на камнях, вытянув всё своё тело, мокрая красная чешуя на котором ярко сверкала от лучей солнца. Егор лежал рядом, влажные волосы и одежда неприятно липли к коже, зубы дрожали от холода, как всегда это бывает сразу после купания. Кристина сидела, прижав к телу пустой мешок, который она, сама не зная почему, таскала с собой.
- Эх, и рыбы не поймали, - грустно вздохнул Коля и лёг на бок, - чего мы теперь есть-то будем?!
Тут Шейлий встал и подошёл к просухающим бывшим школьником, и неловко улыбаясь спросил:
- Так вы рыбу ловили что б поесть?
- А ты думал зачем?! - рассердился Егор, которому ещё хотелось добавить что если бы не удивительная прожорливость этого монаха, у них бы хватило бы еды ещё надолго, но не успел, так как тот самый монах добродушно произнёс, разведя в сторону руки:
- Поесть можно было и в монастыре, он отсюда недалеко!
- А чо ты сразу-то не сказал? - возмутился бывший школьный хулиган и близко подскочил к собеседнику.
Получается они просто так, как идиоты, мучились, пытаясь поймать эту глупую вертлявую рыбу!
- Я думал вы это вы так купаетесь, развлекаетесь...вы были такие весёлые! - Шейлий попятился, вид у эльфийки был довольно жуткий, как у бешеной рыси, готовой в любой момент вцепиться в горло.
- Да я.., - начал что-то злобно говорить Егор, но Кристина тронула его за плечо. Он недоумёно обернулся на одноклассницу, но та тут же пояснила:
- Успокойся! Ничего ужасного не случилось, давай лучше придём туда до темноты.
- Да-да, - согласился Шейлий, после случая с щупальцами он зарёкся ночевать на улице.
И, ещё частично мокрая компания тронулась в путь. Правда это было вполне поправимо - солнце ещё не село и пекло весьма ощутимо, отчего одежда сохла прямо на теле.
Сначала пришлось идти опять по густой траве и тропками, но потом обнаружилась хорошая удобная дорога.
И действительно удалось подойти к монастырю ещё до темноты." Не больно-то далеко ушёл отсюда этот горе-отшельник" - подумали бывшие школьники, но вслух не выссказались.
Монастырь был огорожен высокой стеной из белого камня, но ворота его были гостеприимно распахнуты.
Некотрые монахи выходили наружу:кто за дровами, кто на реку за рыбой, кто вообще по грибы-ягоды. Все они носили косы и одежду как у Шейлия, кроме совсем юных, носивших хвосты и более простые и короткие одеяния.Наверное это были послушники.
За стенами и правда был сад и огород. Всё это было без особых изысков и новоротов, но чистенько и аккуратно, что безусловно радовало глаз: грядки были прополоты и политы, одинковыми чёрно-зелёными рядами торча из земли. По мимо банальных огурцов с их резными листочками, капусты в ста одёжках, желтеющего чеснока, зелёного лука и прочего что можно встретить у всякого дачника, желающего занятся огордничеством, было пара грядок засаженных вообще непонятно чем, характерным только для этого мира. Коля даже осторожно понюхал: и любопытно, и мало ли - вдруг наружу торчит нечто ядовитое как бульбочки картофеля или оно плюётся семенами как бешеный огурец?
Симпатичные ухоженные цветы росли в специальных клумбах. Некотрые благоухали. Некотрые нет. Один рос красивый что слов нет, а попробовала Кристина его понюхать и тут же с отвращением попятилась. Такой вроде и чудный, прекрасный, а смердит просто ужасно! Хорошо что запах его перебивают более ароматные соседи.
Из деревьев была молодая ещё, как саженец груша, увешеные ягодами как серёжками вишня и эрга, причудливо-голубоватая стволом рябина этого мира, высокий тополь, старый клён и несколько яблонь. Урожай был большой и все ветки были в зелёных миленьких яблочках, время от времени падающих на землю с шумным плюханьем. Егор подобрал одно из них, откусил и тут же фыркая выплюнул - кислящее ещё!
А тем временем монахи окружили гостей. Некотрые радовались возвращению Шейлия, некотрые злились по поводу оного, кто-то восхищался Егором, точней его эльфийским тельцем, кто-то боялся Коли и косился на подозрительного Славу, кое-кто вообще насторожено отнёсся ко всем незнакомцам. И всё это было пока один монах вдруг не выкрикнул:
- А не о них ли говорила Сама?
И все оцепенели, уставившись на гостей....
* * *
С окраины одной небольшой деревни стоял маленький сарай. Зачем он был нужен? Непонятно. Он был уже совсем обветшавший - казалось хлопни дверью посильней и развалится как соломенный домик трёх поросят. Окна были без стекла, с перекошенной рамой,крыша протекала в сотнях мелких местах, а в солнечные дни из всех этих щелей струились лучи света.
Завален он был всяким хламом, уже никому не нужным:черенок лопаты, колесо от телеги, сундук без замка, грабли без зубьев, табуретка без ножки и кастрюля без дна. Какой-то мусор.
Но как убежище оно вполне годилось.
Таня сидела на табурете, лежащем на боку и размышляла: в чём же вина всего происходящего?
Почему она в этом мире? Почему в этом теле?
Быть может это наказание ей за что-то?
Сразу после урока МХК она внезапно оказалась на какой-то обожжёной земле. Лава сочилась из земли, как джем из перенабитого начинкой пирога. От земли поднимался сильный жар и пахло гарью.
Но сама Таня не чувствовала боли. Его босые ноги это совсем не жгло. Она была вся в саже и обнажённа. "Какой стыд" - подумала она тогда и покраснела как варённая свёкла. А потом заметила что у неё есть хвост, длинный и с пикой как у чёртика с иллюстраций детских книг, а на спине и вовсе крылья. "Что же это такое?" - Тане хотелось заплакать от непонимания происходящего.
Но она удержалась и побрела дальше по какой-то страшной чёрной земле. Похожую она видела на фотографиях вулканических островов.
"Ах, зачем мы смеялись над Анисьей Захаровной, она ж была права!" - думала Таня, оглядываясь по сторонам, - "похоже я совсем неожидано оказалась в другом мире..."
Куда идти? Всё ново, всё страшно!
Однако вскоре пошла обыкновенная земля, уже без лавы, но покрытая летней зелёной травой, которая приятно щекотала голые ступни. "Нетронутая природа" - подумала Таня, смотря на могучие вековые деревья, бескрайний луг, высокое небо. Она шла и любовалась окружающей её природой.
- Уходи, я не поддамся соблазну! - вдруг услышала она и разом обернулась.
Между деревьями на пеньке сидел съёжившись молодой мужчина в сводобной одежде, вроде рясы, смуглым лицом и чёрными волосами, сплетёнными в косу.
- Ой! - Таня опять покраснела и спряталась за дуб, высунувшись из-за его могучего ствола что видно было только её голову и шею.
Неизвестный брюнет такого не ожидал и продолжал уже не таким увереным тоном:
- Я борюсь за свою бессмертную душу и не отдам её суккубе на расстерзания, какое бы искуш..., - и тут говорящих заметил лицо Тани. Не было в них ни страсти, ни манящего блеска, только испуганое виноватое личико с влажными глазам, из которых вот-вот потекут слёзы, - или ты вовсе не собираешься меня искушать?!
- Что вы, дяденька...Ни в коем случае! Ах, какой позор, обо мне так думают.., - суккуба заплакала, скрыла своё лицо в ладошках и стала убегать, стыдливо прячась за деревьями.
А незнакомец смотрел ей вслед и недоумёно чесал затылок. Странно это как-то!
А Таня бегала, от дерева до дерева, укрываясь как партизан.
Так она добежала до какой-то деревни, на окраине которой находился широкий пруд. На берегу его сидели какие-то женщины, устроившие эдакую большую стирку. Работали и разговаривали между собой, посмеявались над известными только им шутками и не замечали ничего вокруг.
Рядом с ними были всякие тазы и корзинки с мокрым чистым и грязном сухим бельём.
"Боже мой...придётся пойти на ужасный поступок: воровство!" - думала Таня, вздохнула и вылезла из-за кустарника, что бы взять незаметно парочку вещей.
Но не вышло, слишком громко хрустнула ветка, отодвинутая чо бы пройтм. Женщины застыли в испуге, широко распахнув глаза. Как никак - живой демон стоял прямо перед ними!
Таня тоже застыла, неловко глядя себе прямо под ноги. Красноватые губы её дрогнули, и она произнесла дрожащим голосом:
- П-простите, я у вас одолжу пару вещей ненадолго...можно?
Прачки недоумёно переглянулись, и словно умея порой сговариваться без слов, одними взглядами, все дружно закивали, по прежнему со страхом глядя на необыкновенно странную и робкую суккубу. Это было что-то новенькое...
Таня горячо поблагодарила женщин, схватила какие-то рубашку, штаны и плащ, и помчалась прочь.
К её счастью, по пути, с краю деревни оказался укромный и никому не нужный сарай.
Порывшись в вещах, лежавших в сарае, в большинстве своём уже совсем никуда не годных, Таня нашла на полу старые ржавые, но ещё рабочие ножницы.
Ими она вырезала в штанах дырку для хвоста, а в рубашке для крыльев (к слову они были не особо большие, и Таня не понимала их назначение - на них же, верно, даже полететь не удастся). Сверху она накинула на себя плащ, что бы скрыть эти самые крылья, хвост и рога, которые она заметила только взглянув треснувшее зеркало, лежащее в сарае.
Стоит сказать, что если не считать её демонических атрибутов, новая внешность её была красивая, фигура стройная, женственная, всё было прекрасно и в красоте этой даже было что-то опасное, как например в пантере или любой другой дикой кошке.
Но вот только Тане, с её скромной натурой, которая и раньше, с более заурядной внешностью, прятала своё тело под бесформеные свитера, теперь было неловко и как-то даже стыдно.
И куда идти? Что делать?
Бывшая школьница не могла найти ответа на свои вопросы.
Она встала с табуретки, вышла из сарая и решила отправиться в местный лес. Может там есть ягоды, которые можно было продать?
Лес оказался густым, идти в нём было трудно. Дерево стояло близко к дереву, а на месте образовавшегося и так узкого промежутка между ними мог расти куст. И где пройти приходилось ещё выискивать.
Насекомые в большом количестве вились в воздухе походя на страшный гудящий туман, но к удивлению Тани на неё почти не садились.
На деревьях щебетали всякие птицы, на стволе одного дерева прямо на глазах Тани с удобством уселся дятел с красноватым хохолком, похожим на маленькую шапочку, с интересом пригляделся к коре и стал яростно долбить своё дерево.
Таня ненадолго остановилась, рассматривая стучащую как барабанщик птицу, а потом опомнилась о цели своего прихода в лес и тронулась в путь.
Земля под ногами, покрытая мхом и травой, становилась всё влажней, затем стала чпокать под ступнями, а потом и вовсе ноги стали уходить вниз почти по щиколотку.
"Скоро будет болото", - поняла Таня и развернулась обратно. Тут она заметила в тени кусты черники. В руках у бывшей школьницы была старая корзинка из сарая, в неё суккуба и стала собирать чёрные ягодки.
Место оказалось хорошее, ягодное - собрать удалось много, вся корзину заполнилась и даже с горкой.
Довольная Таня собралась, укрыв почти целиком лицо под капюшоном, продавать свои лесные находки.
И надо же, кто-то купил!
По дороге проезжал экипаж с богатыммлюдьми, оголодавшими в пути и хотевшими простого деревенского лакомства, которые охотно выкупили все собранные бывшей школьницей ягоды.
Таня с торжеством рассматривала свои честно заработанные монеты. На них можно будет что-то купить, поесть например...
* * *
Гостей монастыря привели в какую-то большую, красиво убранную не то комнату, не то зал. На стенах висели гобелены, изображающие какие-то сцены, которых без надписей, увы написаных непонятными символами, совсем не понять:какой-то бой, какие-то старцы на коленях и дева с завязанными глазами, молодой мужчина с кубком и другой, с выражением праведного гнева, мечом рассекающий длиную змею, опутывающую что-то (что имено имелось в виду незнающему понять было сложно) и птица с человеческим лицом, несущая ревущего младенца.
Над гобеленом были поставлены на крохотные полочки что-то вроде икон, изображавших каких-то незнакомых святых.
А у дверей стояли статуи, настолько условно сделанные, что было толком не понять что имено они изображали: с одинаковой вероятностью это мог быть и мудрый старец и юная дева.
На нарочито грубом стуле, своим видом нарушающем общую парадность этого маленького зала, сидел настоятель. Он был стар, выглядел словно бы высушеным. Худое вытянутое лицо было всё испещрено морщинами, особено вокруг глаз и в уголках рта, щёки несколько впалые, нос прямой. Седые волосы не густые, уже заметна была лысина, но коса длинная, хоть и тонкая.
- Сама говорила нам не спрашивать вас о прошлом, о цели вашего пути, но дать вам кров и пищу, - продолжал монах разговор, начатый ранее, - за это вы окажите нам услугу и разрешите некотрые проблемы.
Егор насупился, сгорбился и отвёл глаза. "Ага, работой загрузят" - подумал он.
- А какие проблемы? - спросил Слава
- Во-первых это проблема с демонами, - старик вздохнул, - время от времени, раз в год, или иногда раз в два года вулкан начинает дымить и где-то появляется расщелина из которой лезут демоны. И каждый раз группа монахов отправляется и нашим святым посохом-ключом, запечатывает этот лаз тварей нечистых. Вот и сейчас он открылся в очередной раз на новом месте.
- Ну и в чём проблема-то? - не поняла Кристина
- Дело в том, - монах прикрыл глаза и сложил жилистые худые кисти на коленях, - в этот раз расщелина появилась в плохом для нас месте, очень плохом. Она появилась в пещере ядовитого дыхания.Она находится на одной старой горе, которая хоть и невысокая, если сравнивать её с другими горами, нашим монахам, не превыкшим покорять вершины, было бы забраться туда необычайно трудно и опасно. Но самое опасное, что внутри пещеры ядовитый воздух!
- А как же мы-то с этим справимся? - испугался Коля, лежавший на полу и занимавший большую часть зала.
- Вам легче! У вас есть дракон, понимающий, как говорила Сама, да и как я сам только что убедился, человеческую речь, который сможет взлететь к пещере. А ещё у вас есть неупокоенный мертвец, которому яд не грозит, - объяснил монах
- Это всё? - с надеждой спросила Кристина
Старик задумался на какое-то короткое время, посмотрел на окружающие его лица и одну морду и продолжил:
- Нет. Есть ещё одно дело, в котором нам нужна помощь. И связано оно с одной не очень приятной историей: Когда-то давно к нам пришёл один странствующий монах и попросил остаться жить в нашем монастыре. Мы впустили его. Странник поселился у нас, и мы почти превыкли к нему. Но он был коварен и лукав, похитил реликвию нашего монастыря, наконечник копья, которым святой Цуртис пронзил ужасную болотную гидру. К счастью, наши братья вовремя заметили пропажу и перекрыли все пути из монастыря. Увы, вор успел спрятать святыню на территории монастыря. Где именно - мы никак не можем найти до сих пор. Сам неблагодарный странник по неизвестной причине скончался через некотрое время, унеся тайну в могилу.
- Мда, жутковатая история, - поёжился Коля, в основном его пугала неизвестная причина, от которой умер похититель.
- Впрочем знаю, вы устали, - старый монах поднялся с кресла и направился к выходу, - идите за мной, я приведу вас к залу, где для вас готов стол с едой.
Бывшие школьники последовали за ним, размышляя о предстоящих заданиях. Все кроме Коли - он думал как бы ему не застрять в очередном проёме. "Лучше б мне на улицу поесть вынесли" - вздыхал он, мучительно протискиваясь между стенами.
Хуже пришлось, когда навстречу им вышел какой-то кудрявый светловолосый иконописец (если считать местные изображения иконами). Он хотел пройти в тот, парадный зал, а дракон загородил ему всю дорогу.
Кристина воспользовалась ситуацией и взглянула на работу монаха, которую он держал в своих руках. Каково было её изумление, когда в написанном лике она узнала Анисью Захаровну, свою учительницу Мировой Художественной Культуры!
Слава и Егор, увидев как вытянулось лицо рыцаря и широко распахнулись его глаза, решили тоже взглянуть через плечо иконописцу, благо он ходил сильно ссутулившись, оттого был относительно невысок.
- Извините, кто здесь написан? - спросил теперь тоже сильно удивлёный, но раньше остальных (кроме Коли, он так и не мог заглянуть) вышедший из шока Слава.
Иконописец смутился, отвёл глаза от бывшего школьника, и робко, заикаясь, ответил:
- Эт-т-то Сама, в п-п-послед-дний свой визит в монаст-тырь...
- Что-что?! - Кристина обернулась к остальным однокласникам и, не стесняясь присуствия чужого человека, закричала, - вы это слышали?! Сама и Анисья Захаровна одно лицо!
- Ох-х, - сморщился Егор
Получается учительница постоянно следит за ними, помогает где-то, где-то, как здесь, задаёт работу. Всё словно подчинено её контролю. Но зачем ей вся эта игра, зачем она гоняет своих учеников в чужих телах по этому опасному страшному миру?!
Всё это стало мучать каждого из четырёх, попавших сюда школьников. Даже когда они уже сидели за широким большим столом и обедали.
Неизвестно, то ли путники были такие сильно голодные, то ли Шейлий был прав что в монастыре превосходно готовят, но еда показался необычайно вкусной всем, ну кроме Славы, разумеется.
Кусочки мяса в сливочном соусе были действительно нежны, хлеб мягкий, тёплый и с хрустящей корокой, пироги с вкусной начинкой, супы густые и сытные, а рулетики из кабачков и печёные яблоки словно таяли во рту.
- Надо же, а раньше мне никогда не нравилась говядина! - заметила Кристина
- А я думал ты не ешь мяса! Вегетарианство и всё такое..,- удивился Слава, сидящий за столом и смотревший как с удовольствием трапезничают его спутники.
Кристина задумалась. Вегетарианкой она себя звала, отдавая дань моде, не особо не задаваясь вопросами убеждений, но не только. Она просто терпеть не могла говядину, ей она казалась противной и невкусной, и один из лёгких способов избежать неприятную еду, было объявление о собственном вегетарианстве. А теперь...даже не сразу заметила что это ненавистное мясо, ела как деликатес. Может дело в голоде?
- Или умении готовить, - предположил Коля, лежа возле стола и ожидая конца обеда, так как после него он всё доест, - например моя мама могла сготовить щи, что пальчики оближешь, а у тёти Светы даже страшно вспомнить что получается!
- Или может это вкусовые предпочтения Кристора, чьё тело сейчас служит тебе, - по своему объяснил Слава
Егор же в разговоре участия не принимал. Он ел и это всецело занимало его. Тем более о чём разговор-то! Важность-то какая: Кристине не нравилась говядина, Кристине понравилась говядина, эко дело!
Но Саму не обсуждал никто. Уж больно непонятен и мучителен им был этот вопрос. Каждый сам рассуждал об этом, но вслух не делился.
Егор тем временем нашёл на столе кувшин с прохладным травянным напитком, имеющим приятный пряный запах, налил себе, и с жадностью сделал несколько больших глотков. И сразу после этого его потянуло в сон, точно снотворного выпил. Видимо так этот напиток действовал на эльфов.
И Егор уснул, прислонившись щекой к плечу Кристины. Слава наклонился посмотреть, всё ли с одноклассником в порядке. На лице спящей эльфийки был вполне здоровый румянец и выглядела она милой и беззащитной.
- Похоже и правда неплохо чуток вздремнуть, - Кристина встала и подняла на руках Егора, в этом теле лёгкого и хрупкого, - и вот только где?
- Пойду спрошу у какого-нибудь монаха, - вызвался Слава и вышел из комнаты.
Коля, понявший что все поели, встал, подлез поближе к столу, выгнул шею и, влезая мордой во все плошки и тарелки, стал слизывать языком остатки еды. Их осталось относительно много, правда не для дракона. Для дракона и много - это мало. Поэтому Коля и решил есть последним, чтобы не объесть бы всех остальных.
Вскоре Слава вернулся, так как выяснил, ночевать бывшим школьникам предстоит в комнате для паломников.
Один местный монах решил проводить туда всех гостей, и к радости Коли, который боялся что ему придётся спать на улице, дверной проём этой спальни был достаточно велик что бы через него можно было съёжившись протиснутся дракону. Спать ему, конечно, пришлось на полу, ну так это ж лучше чем на земле.
Комната была скромная, без излишиств, но в той или иной мере уютная.
Кристина осторожно переложила Егора на кровать у двери. Золотистые локоны эльфийки разбросались по подушке, а милое личико её спящей было умиротворёным, спокойным и необычайно нежным.
"И надо ж Егору в такое тело попасть!" - позавидовала в очередной раз Кристина, накрывая его одеялом.
Слава снял сумку с плеча, повесил за ремни на спинку кровати и лёг. "Надо же, я всё время, даже не задумываясь проходил с этой сумкой! И так и не выяснил зачем в ней вся эта гадость...брр!" - думал Слава, рассматривая сумку.Свет от свечи оставлял блики на чёрной коже сумки и металлических застёжках, непонятные вышитые символы казались при такой освящении даже более пугающими чем в первый раз.
Коля приподнял морду, с любопытством уставился на чужую непонятную сумку, не выдержал и спросил:
- А что в ней?
- А? - отвлёкся Слава, обдумал услышаный вопрос и ответил, - я и сам не понял. Дрянь какая-то, нечаяно унёс.
Бывший отличник сел, залез в сумку и достал оттуда сосуд, похожий на банку, с чем-то вроде сердца внутри. Коля сначала пугливо отодвинул морду, потом задумался ненадолго и уверено заявил.
- Кажется я приблизительно знаю что это такое, встречал где-то в фэнтэзи, - дракон устроился поудобнее на полу, - это сосуд души лича. Если его уничтожить - ты умрёшь!
- Ты уверен? - переспросил Слава, смотря на зажатый в своих руках предмет как будто его вообще впервые видел.
- Ну-у, - смутился одноклассник и суетливо заёрзал на месте, - я не уверен, но мне кажется, что это похоже на...
- Ладно, я понял, - перебил бормотания дракона лич, торопливо замотал сосуд души старыми тряпками, аккуратно сунул обратно в сумку и лёг.
Коля зевнул, свернулся почти калачиком и почти сразу уснул.
Кристина к этому времени уже давно крепко спала, отвернувшись лицом к стене и храпя, не говоря уж о Егоре, который провалился в сон сразу после еды.